Краткая история каратэ | Каратэ Нюмон (отрывки из книги Г. Фунакоши) |
Традиционное каратэ Сётокай
   
           
 

Каратэ Нюмон (отрывки из книги Г. Фунакоши)


Вступление Предисловие 1.Истоки 2.Каратэ на островах Рюкю
3."Китайская" рука, "пустая" рука 4.Мастер Азато 5.Мастер Итосу
6.Заповеди в учении 7.Перед уроком 8.Портреты трех учителей

Один из старейшин огласил указ деревенского главы: все молодые люди должны собраться на площади. Такое случалось не часто, и означать могло одно: Азато Ясут-суне, глава деревни Азато, хочет сообщить селянам что-то важное.

Господин Азато, непобедимый воин, непревзойденный мастер палочного боя, боя на мечах, прекрасный наездник - знаток всех боевых искусств. Его уважали и побаивались. Даже сам великий мастер каратэ Итосу смотрел на него почтительно.

Постоянно имея перед глазами такой пример для подражания, молодежь деревни, естественно, увлеклась искусством боя. Каждый вечер на сельской площади устраивались поединки сумо. Эта старая площадь превратилась в арену многих состязаний: по борьбе, палочному бою... Молодежь очень гордилась своими умениями. То и дело вспыхивали ссоры, конфликты, которые порой разрешались в схватке на площади. Если кто-то просто несколько раз присутствовал там, как зритель, это уже было поводом для гордости и чужой зависти: площадь многому учила, там набирались опыта и боевого, и житейского.

И вот сейчас вся эта доблестная молодежь собралась вместе. Юные, с великолепными тренированными телами, они являли собой впечатляющее зрелище.

Мастеру Азато сказали, что все в сборе. Он вышел вперед, величественный и спокойный.

Стоит сказать, что когда он гневался, его глаза могли до смерти напугать даже тигра. Но сейчас он доброжелательно улыбался: "Прежде всего, благодарю, что пришли. Пожалуйста, подойдите поближе, я хочу, чтобы услышали все. Я собираюсь сообщить вам что-то очень важное. Точно, все в сборе?"

Он медленно обвел глазами лица и произнес: "Подождите, по моему кого-то нет. Кого?" Чей-то голос ответил: "Господин, все здесь, по крайней мере, все, кто может двигаться. Нет Киндзё Дзиро, он не встает с постели".

"Это не дело. Я требую, чтобы он пришел. Если он не может ходить, пошлите ему мой паланкин, его принесут".

Двое встали и отправились за болящим с паланкином. Не обращая внимания на крики Дзиро, они скоро вернулись с ним. Он медленно сполз с паланкина, весь в марлевых повязках, голова замотана белым полотенцем. Это был крепкий парень с хорошо развитой мускулатурой. Но выглядел он как-то невзрачно, казался растерянным и подавленным. Один из носильщиков паланкина взял его за руку, чтобы поддержать. Дзиро закричал от боли. Мастер Азато молча наблюдал все это, потом сказал: "Дзиро, - он говорил очень тихо. - Что случилось? Где твоя энергия, где боевой дух? Еще вчера они били через край".

От ужаса и удивления Дзиро вылупил глаза. Голос! Он уже слышал этот сильный, глубокий голос... Этот голос проникает в самую душу, от него идет мороз по коже... "Мастер..."

"Что, больно? Что за врачи пошли нынче?.. Но послушай, Дзиро, не одному тебе больно после драки, да еще когда побьют тебя. Так же больно и другим. Ты не знал? Так знай. Тебе еще повезло, что это был я. Если бы на моем месте оказался мастер Итосу, например, едва ли ты бы был сейчас здесь. Ты же слышал о пьянице, который вдребезги разбил кулаки об Итосу?

А вы слышали о том, что на прохожих нападают в сосновой роще? - теперь Азато обращался ко всем. - Как стемнеет, туда боятся ходить. Сбивать с ног и бить прохожих - мерзко, это цель недостойная. Наша единственная цель - совершенствовать себя. Ради этого мы занимаемся искусствами боя. Слушайте меня все. Слушайте внимательно. Может быть, Дзиро не один такой, кто не понимает этого. Позволить зависти и запальчивости взять верх над собой - срам для самурая. Прежде чем пробовать на других свои кулаки, очисти мысли и сердце".

Деревенский глава говорил с молодежью, как строгий отец, а в глазах была нежность матери. После этого урока хулиганства и насилия среди молодежи не стало.

Мы с сыном мастера Азато тренировались у мастера Итосу. Я просыпался, когда было еще темно, и шел четыре километра пешком к дому учителя. Урок заканчивался, и я отправлялся домой. Народ только-только просыпался. И так каждый день, десять лет подряд. Так я отрабатывал три Текки Ката, конек мастера Итосу. На каждое из них уходило где-то года по три, хотя просто запомнить порядок и характер движений не так уж сложно и долго - минут двадцать-тридцать. Но в те времена учили строго. Сам Итосу часто повторял: "Легче всего выучить Текки Ката, труднее всего выучить тоже Текки Ката".

Итосу был рожден для Каратэ-до. Говорят, именно он создал и разработал пять Хэйан Ката. У него было много метких выражений. Вот одно из них: "Если от удара не чувствуешь боли, на удары можно не обращать внимания". Сам он действительно выдерживал удары такой силы, которые свалили бы с ног кого угодно. У мастера Азато любимым выражением было другое: "Представь, что вместо рук и ног у тебя четыре меча".

Если Итосу выпивал немного, он обращался к новичкам: "Все. Я не пошевелю и пальцем. Подходите и нападайте на меня со всей силы. Можете бить везде, кроме кончика носа. Это единственное место, которое не станет крепче, как ни старайся". Он лукавил. Было еще одно, о чем мастер нежно заботился - борода. Гуляя по вечерам, он прятал ее под одеждой. Бородой Итосу страшно гордился и часто говорил как бы в шутку: "Разве можно допустить, чтобы кто-то схватил меня за бороду и таскал?"

Сила и мастерство Итосу не имели равных, но он постоянно самосовершенствовался. Даже Азато поражала и восхищала мощь хватки друга. Как-то оба они выпили и решили навестить общего знакомого. Подойдя к дому, мастера увидели, что огромные ворота заперты, и заперты изнутри. Они подумали было, что дома никого нет, но тут услышали характерные звуки: в доме шла веселая пирушка. Они стучали, кричали - никакого эффекта.

Наконец, Азато сказал: "Итосу, это бесполезно. Пошли домой?" Итосу ответил: "Подожди. Я открою ворота".

Обычно Итосу бывал очень щепетилен в обращении с чужой собственностью. Но тут, видимо, спиртное сыграло свою роль. Он занял удобное положение и с громогласным "кийа" пробил дыру в деревянных воротах толщиной восемнадцать сантиметров. Дыра была ровно размером с кулак мастера. Он выдернул руку, затем вновь просунул ее в отверстие и открыл засов. Оба мастера вошли во двор. Немногословный Азато сказал только; "Ну и кулак!" Но вся эта история произвела на него сильное впечатление. Слишком уж часто Азато ее вспоминал.

Расскажу вам еще одну любопытную историю. Это случилось с Сэнсэем Матсумурой, величайшим каратистом всех времен. Он умудрился победить в схватке с неким Уехарой, не нанеся тому ни одного удара. Эта история уже превратилась в легенду. Итак, вот эта легенда.

- Вы Сэнсэй Матсумура? - спросил ремесленник по имени Уехара молодого человека, вошедшего в его лавку. Уехара был человеком в расцвете лет. На вид ему было лет сорок, может, сорок три. Весь бронзовый от загара, красивые брови на высоком лбу. Свежевыбритая лысина сияет. Шея Уехары напоминала бычью, одежда скрывала огромные мускулистые плечи, мощную грудь и громадные смуглые руки. При такой грозной внешности глаза его были по-детски мягкими и доверчивыми. Вокруг них симпатично расходились лучиками неглубокие морщинки, когда ремесленник улыбался, как сейчас, глядя на посетителя.

Посетитель выглядел моложе: лет двадцать семь - двадцать восемь, никак не больше тридцати. Взгляд острый, проницательный. Казалось, он все видит насквозь. Высокий, где-то ста восьмидесяти сантиметров роста, но сухопарый. От его тела, поджарого и стройного, исходила невидимая, но ощутимая энергия. Молодой человек был бледен и чем-то явно огорчен.

Весь облик выдавал в нем человека высокого социального происхождения и положения. В нем чувствовалось достоинство государственного мужа.

Услышав свое имя, гость нахмурился и неохотно ответил: "Да. А что?" Матсумура пристально посмотрел в лицо ремесленнику. И не обнаружил ничего, кроме простого любопытства.

Уехара, почему-то избегая взгляда мастера, взял в руки трубку, которую тот принес для гравировки. Внимательно осмотрел ее со всех сторон и сказал:

- Так вы - Матсумура, знаменитый мастер каратэ. Я давно мечтал встретиться с вами. И давно надеялся, что вы дадите мне несколько уроков.

- Простите. Но я не тренирую.

- Как? Разве не вы тренируете хозяина дворца? Ведь другого такого мастера им не найти, ~ удивлённо проговорил Уехара. - Не держите все в себе. Мне можно рассказать все. - Тут ремесленник поднял глаза и ответил на взгляд мастера.

У Матсумуры вид был очень недовольный:

- Да, я был его личным тренером. Теперь этим займется кто-то другой. Я же сыт по горло. Всем. А каратэ в особенности.

Ремесленник смотрел прямо в глаза мастеру:

- Странно. Министр военных дел, великий Сэнсэй Матсумура, кем восхищается сам владелец замка, вдруг ни с того, ни с сего заявляет, что сыт каратэ по горло... Если дела так плохи, как же вы справляетесь со служебными обязанностями?

- У меня нет никаких обязанностей, - отрезал Матсумура. - Их недавнее исполнение навлекло на меня много бед.

- Чем больше вы говорите, тем меньше я понимаю вас, - отвечал ремесленник. Я не хочу сказать ничего плохого, но ведь в замке не осталось никого, кто действительно что-то умеет. И если вы не тренируете больше хозяина, тогда кто?

- Не знаю. Я уже ничего не знаю. Все полетело в тартарары. Техника его все так же слаба и плоха. Ему еще учиться и учиться. До совершенства еще ох, как далеко. Да, я, конечно, мог легко поддаться и проиграть хозяину. Но был бы ему от этого толк? Я просил его, учил его, даже ругал его. Я говорил: "Неужели вы считаете, что ваши удары при встрече с реальным противником помогут вам победить?" Он пришел в ярость и на полном серьёзе напал на меня, начал с двойного удара ногами. Сам удар был не так уж и плох, признаю. Но внезапное нападение таким ударом на противника, который сильнее, говорит только об одном. О несерьезном отношении к тренировкам. "Вот дурень", - подумал я и решил проучить его. Настоящий поединок каратэ ничем не отличается от поединка на мечах. Мысли типа "если я проиграю, то попробую еще разок" тут неуместны. Следующего раза может не быть. К несчастью, мой высокородный ученик грешит легкомыслием и самомнением. "Пусть узнает, что значит ошибка", - думал я. Потому и позволил ему сделать ее. Я отбил его ногу, которую он занес над моей головой, второму ножному удару выставил блок. Он уже почти упал, а я вновь ударил его всем телом. Он отлетел и упал... метрах в шести от меня.

Глаза Уехары расширились от ужаса:

- Он сильно пострадал? Все это звучит довольно жестоко.

Безо всякого выражения Матсумура ответил:

- Да. Очень. Плечо. Рука. Нога. Все сильно распухло. Он не мог сам подняться.

- Вы должны были так поступить. Но теперь у вас неприятности?

- Конечно. И даже более серьезные, чем вы можете себе представить. Мне велели покинуть дворец и не появляться до особого распоряжения.

- Я так и думал, - Сказал Уехара и покачал головой. - Но не огорчайтесь. Уверен, скоро вас вызовут и сообщат, что вы прощены.

- Не думаю. Владелец замка до сих пор вне себя. А ведь уже прошло почти три месяца. Говорят, он постоянно твердит: "Матсумура - гордец. Он излишне самонадеян". Нет, вряд ли меня простят. Я и не жду этого. Лучше бы я никогда не знал каратэ. Да что теперь говорить.

- Нельзя так думать. Это малодушие, - Старался подбодрить Матсумуру хозяин лавки. - Жизнь есть жизнь, она полосатая. Что вы скажете, если я попрошу вас пока позаниматься со мной? Заодно отвлечетесь от дурных мыслей.

На мгновение глаза мастера вспыхнули.

- Никаких уроков. Да вы и так мастер боя. Не зря же вас называют "Каратэ Уехара". Зачем вам мои занятия?

- Дело не в уроках. Мне очень интересно своими глазами увидеть, какими методами учит знаменитый мастер.

Уехара чувствовал разницу между Матсумурой и собой, он говорил почтительно, но что-то в его взгляде выдавало совсем иное. И хотя ремесленника знали, как достойного воина и в Нахе, и в Сури, его и владельца замка не мог тренировать один и тот же мастер. А сейчас он предлагал Матсумуре продемонстрировать, на что тот способен, как будто перед ним стоял незрелый юноша.

Молодой и вспыльчивый мастер почувствовал это. Он оскорбился:

- Ты что, глухой? Я же сказал, что не даю уроков!

- Хорошо. Не хотите уроков - не надо. А как насчет поединка?

Наконец, Уехара выбил пепел, спрятал трубку. Встал и сказал:

- Ну вот, теперь можно начинать.

- Отлично, - отвечал Матсумура. Он быстро встал с камня.

Расстояние между ними было метров девять - десять. Одним резким движением Уехара сократил его вдвое. Левая нога великана чуть выдавалась вперед, а в остальном, казалось, он просто стоит и смотрит. Разве что голова... Подбородок плотно прижат к левому плечу, глаза полны ярости и широко раскрыты.

Вдруг он почувствовал сомнение. Правильно ли он поступает? Готов ли он к бою? Говорят, Матсумура великий мастер. Но и Уехаре есть чем гордиться. Матсумура стоит так спокойно, он как будто не спешит принимать боевую стойку... Это может означать одно: он абсолютно уверен в исходе. Или он сумасшедший... Уехара решил, что выяснить это можно только одним путем ~ нападать и заставить противника обороняться. Как только это пришло ему в голову, он почувствовал легкий удар. Откуда? Его мог нанести один лишь луч света, которым сияли глаза Матсумуры. Прежде, чем ремесленник успел что-то сообразить, он обошел дерево и сократил расстояние между противниками еще вдвое.

Посмотрел на мастера. Тот так и не пошевелился. Так и стоял. А с Уехарой творилось что-то неладное: лоб и ладони покрылись липким холодным потом, сердце готово было выскочить.

- Уехара, что-то не так?

- Не знаю. Я как-то странно себя чувствую. Минутку.

Внезапно силы его покинули, ремесленник подошел к дереву и прислонился. Матсумура, все такой же собранный и спокойный, снова присел на камень. Уехара не мог привести в порядок мысли. "Что происходит? Схватка еще не начиналась, а я валюсь с ног и обливаюсь потом. А сердце? Странно, очень странно..." Не понимая, что делает, ремесленник достал трубку. Сел и стал медленно ее раскуривать. Птицы пели, как и прежде, но теперь он их не слышал. Свесив голову, ремесленник не отрываясь смотрел в землю.

- Уехара, скоро взойдет солнце. Ты готов или нет? Уехара молча поднял голову и посмотрел на Матсумуру. Его поразило, насколько тот не похож на вчерашнего молодого человека, который зашел по делу в его лавку. Тот был чем-то огорчен, его явно что-то мучило. А этот... Лицо сияет... Это просто другой человек.

Постепенно Уехара приходил в себя. "Мне должно быть стыдно. В технике и стратегии боя я еще никому не уступал. У меня на счету столько побед... Неужели я позволю этому юнцу победить?" Разгорячив свой боевой дух, дразня самолюбие, Уехара встал.

- Простите, что заставил ждать. Начнем?

- Ну, наконец. Давай, - Матсумура стал, как прежде, и так же странно смотрел.

Уехара решил ни на что не обращать внимания и собрался. Стал сокращать расстояние между ними. Девять метров, семь, пять, три - еще чуть-чуть - Уехара не мог двинуться дальше. Он вообще не мог пошевелиться. Казалось, что ноги вросли в землю. Он мог только смотреть Матсумуре в глаза. Глаза. Сверкающие и горящие. Они пронзали его. Уехара чувствовал себя так, как будто глаза Матсумуры выпили и опустошили его. Но отвести взгляда он тоже не мог. Он чувствовал; даже если он и сможет как-то отвести глаза, произойдет что-то страшное. Он напоминал лягушку, которая неподвижно сидит и смотрит в глаза змее. Видел он одни глаза. Поэтому не представлял, что делают руки и ноги противника. Внутренний голос твердил ремесленнику, что он в опасности. "Но я ничего не могу сделать. Я проиграл".

Не имея ни малейшего представления, сможет ли он выставить блок или увернуться от удара, Уехара не выдержал. Он собрал последние силы и издал громкий "кийао. Это была его последняя надежда. Матсумура не может не обратить внимания на боевой клич. Он либо станет нападать, либо... Во всяком случае, его реакция подскажет Уехаре, что делать дальше. Но Матсумура и ухом не повел. Он как будто ничего не слышал. Стоял все так же спокойно. Уехара инстинктивно отпрыгнул назад.

- Что с тобой, Уехара? Почему не нападаешь? Одним криком схватку не выиграть, - Что-то похожее на улыбку мелькнуло на лице мастера. Он казался спокойным и совершенно довольным. На своего противника посматривал как-то свысока.

- Все так странно... Я не собираюсь хвастаться, но я еще никогда не проигрывал.

- Хочешь прекратить?

Уехара скрестил руки и задумался. Наконец, он поднял голову: - Продолжим. Я должен дойти до конца, хотя исход уже ясен. Если я откажусь, я перестану уважать себя. Как тогда жить? Я постараюсь начать бой в последний раз.

- Отлично. Как хочешь, так и будет.

Уехара выпрямился, поклонился противнику. Затем бросился на Матсумуру с энергией шаровой молнии и волей, способной сдвинуть горы. За мгновение до того, как великан обрушился бы на мастера, тот издал громогласный крик. Меньше всего это походило на человеческий голос. Силой и раскатами звук напоминал гром. Ноги Уехары подкосились. Но воспитанный в духе Пути Воина, ремесленник не обратил на это внимания. Последний всплеск энергии и мужества - он решил довести до конца атаку. Взглянул на противника... вздохнул и опустил глаза.

Матсумура возвышался над ним, как могучий дуб на утесе. Волосы мастера трепал ветер. Восходящее солнце обливало светом всю его фигуру. Горящие глаза. Широко открытый рот. Мастер напоминал какое-то мифическое божество. Ничего удивительного, что Уехара не осмеливался отвести взгляда. Наконец, ремесленник упал на колени и сказал:

- Сдаюсь. Я проиграл, - Он положил плашмя обе руки на землю и поклонился.

- Что? Сдаешься? Ты? "Каратэ Уехара"?

- Мне нет оправданий. Я дурак, что посмел бросить Вам вызов. Теперь мне понятно, что я ничего не могу и не умею. Мне стыдно, что меня прозвали "Каратэ Уехара". Я этого не стою.

- Подожди-ка. Как я и ожидал, ты - молодец. Ты умелый и отважный воин. Мне еще надо много работать, чтобы сравняться с тобой в технике.

- Тогда почему? Что я сделал не так? Я не мог пошевелиться. Одни ваши глаза наводили такой ужас... А лицо? А голос? Я не чувствовал ни враждебности, ни желания драться. Мне было только очень страшно.

- Так и было. Ты думал об одном - о победе. А я приготовился к смерти. Вот и вся разница. Пока ты не бросил мне этот вызов, я думал о многом. Главным образом, об этой истории с дворцом. Но стоило мне принять вызов, все мои печали улетучились. Я понял, что придаю много значения пустякам, боюсь лишиться их. Я зациклился на каратэ и на положении личного тренера владельца замка. Я ждал его прощения, хотел его расположения. И это влияло на мою жизнь, на меня. На деле же, человек - лишь временное сочетание Пяти Законов и Пяти Элементов. Приходит время, и они распадаются, вновь становятся землей, водой, воздухом, огнем и ветром. Если понимаешь мимолетность, мгновенность жизни, понимаешь и то, что в ней нет места мелочности. Человеческое существо, как трава и деревья, часть Мироздания, физическое проявление духа Вселенной. Для него не существует начала и конца жизни. Если ты ничем не связан, ты свободен. И нет страха. Вот и все.

Эта история превратилась в легенду благодаря стараниям Уехары. Он рассказывал ее всем. Восхищался Матсумурой и совсем не стыдился поражения. Он то и дело повторял: "Матсумура - вот истинный воин". Добавлю только, что владелец замка вскоре простил мастера и тот вернулся к своим обязанностям.

 

 
     
  webmaster